Об обжаловании судебного акта третьим лицом, не принимавшим участия в деле

В нашей жизни не всегда удается принять решение вовремя. Принцип «моя хата с краю» никто не отменял.
Зачастую арбитражный спор о правах на имущество не вызывает интереса у лиц, имеющих производные на него права. Если собственнику помещения предъявлен иск, оспаривающий его право на имущество, арендатор или иной фактический владелец такого имущества не спешит вступать в дело на стороне ответчика, надеясь на то, что первый справится с иском самостоятельно.
Такая самонадеянность допустима, если вы ничего не теряете и судьба пользуемого имущества вас волнует не больше, чем погода в Йошкар-Оле.
Но если имущество, полученное вами по договору с собственником, представляет для вас, скажем, обоснованную ценность, оставлять вопрос о защите своих прав на потом может быть сильно вредным.
Не так давно я оказывал юридическую помощь клиенту, владеющему на договорных основаниях нежилым помещением в Москве, столкнувшемуся с проблемой возможности ограничения своих прав на помещение в будущем  в связи с  оспариванием конкурсным управляющим цепочки сделок, образовавших права собственника на спорную недвижимость.
Ответчик, проиграв дело в суде апелляционной инстанции, отменившей решение арбитражного суда об отказе в удовлетворении требований конкурсного управляющего, обжаловал постановление арбитражного апелляционного суда в Арбитражный суд Московского округа.
Клиент, имея статус ссудополучателя в отношении спорной недвижимости, участия в деле не принимал, полагая, видимо, что никакой опасности заявление конкурсного управляющего нести не может.
Стало ли это результатом совета юридической службы компании или в дело вступило «русское авось», мне неведомо.
Очевидно, что после отмены решения апелляцией самонадеянность ссудополучателя обнаружила себя куда более явно, что не могло не способствовать процессуальной активизации такового.
Варианты поведения в такого рода случаях немногочисленны.
Согласно общему смыслу ст. 16, 42 АПК РФ лицо, не принимавшее участия в деле, вправе обжаловать судебный акт, в случаях если он затрагивает его права или обязанности.
                  Указанные правила обусловлены попущением законодателя, делающего исключение из общих правил обжалования для тех лиц,  область гражданских прав которых  претерпевает опосредованные притязания со стороны внешнего лица, имеющего при этом прямые удовлетворенные требования к ответчику.
                  Существо обозначаемой проблемы по моему мнению сводится только к одному: носит ли это попущение действенный характер или правила ст. 42 АПК РФ суть исключительно формальная процессуальная возможность такого третьего лица, обреченная на недопустимость ее фактической реализации?
                  Формально и на бумаге все всегда ровно. Если судебный акт коснулся твоих прав и обязанностей, флаг тебе в руки. Обжалуй, приводи свои доводы, стучи во все двери и жди пока отворят. 
                  На деле третьи лица, подающие жалобы на нарушающий их права судебный акт, сталкиваются с проблемой либо отказа в принятии жалобы на стадии ее подачи в соответствующую судебную инстанцию, либо с прекращением производства по жалобе на стадии рассмотрения дела при пересмотре судебного акта.
                  Проблема, как это часто бывает, упирается в толкование судами формулировки ст. 42 АПК РФ, связывающей право лица на обжалование  судебного акта с правами и обязанностями такого лица, которые должны быть попраны оспариваемым судебным актом.
                  Суды по своей природе, и это ясно любому первокурснику, не являются органами законодательной власти, а значит прямой смысл закона до них может дойти куда позже, чем до тех, кто его написал. Куда чаще он доходит до них или посредством разъяснения процессуального закона Пленумом Верховного Суда РФ или, если Пленум «не разродился», посредством правоприменительного (каузального, от «causa») толкования при рассмотрении конкретного дела.
                  Начнем с первого. Какие условия применения судами ст. 42 АПК РФ выдвигает Пленум Верховного Суда?
В соответствии с п. 2 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 13 «О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде кассационной инстанции» лица, не участвующие в деле, как указанные, так и не указанные в мотивировочной и/или резолютивной части судебного акта, вправе его обжаловать в порядке кассационного производства в случае, если он принят об их правах и обязанностях, то есть данным судебным актом затрагиваются их права и обязанности, в том числе создаются препятствия для реализации их субъективного права или надлежащего исполнения обязанности по отношению к одной из сторон спора.
Согласно п. 3 такого постановления в случае когда жалоба подается лицом, не участвовавшим в деле, суду надлежит проверить, содержится ли в жалобе обоснование того, каким образом оспариваемым судебным актомнепосредственно затрагиваются права или обязанности заявителя. При отсутствии соответствующего обоснования кассационная жалоба возвращается в силу пункта 1 части 1 статьи 281 АПК РФ.
Как мы видим, буквальная формулировка ст. 42 АПК РФ вышеназванным пунктом постановления Пленума ВС РФ очень плавно обросла бросающимися бревном в глаз дополнениями.
Первые касаются условий применения ст. 42 АПК РФ: право на обжалование судебного акта для третьего лица не может возникнуть без непосредственного нарушения таким актом прав такого лица или непосредственного возложения на него каких-либо обязанностей.
Такое разъяснение Пленума ВС РФ носит весьма обоснованный характер, если обсуждать вопрос о праве на обжалование с позиции недопустимости злоупотребления процессуальным правом в целях недопущения искусственного торможения или затягивания процесса недобросовестным участником гражданского оборота (ст. 10 Гражданского кодекса РФ, ч. 2 ст. 41 АПК РФ).
Однако, что значит «непосредственно затрагиваются права или обязанности»? 
Если ты имеешь право, а завтра теряешь его в связи с принятым судебным актом, есть ли в этом непосредственное нарушение прав?
Или, скажем, ты ничего не теряешь сегодня, но рискуешь потерять завтра?
Будет ли это опосредованным нарушением твоих прав? Ведь противник может всегда возразить на твою жалобу словом «он еще ничего от судебного акта прямо не претерпел, а значит не имеет права его обжаловать».
В Арбитражном суде Московского округа последние два года устоялась судебная практика, подтверждающая весьма пластичную форму применения арбитражными судами указанных выше разъяснений.
Так, в постановлении Арбитражного суда Московского округа от 31.05.2022 N Ф05-9546/2022 по делу N А40-106428/2021 указано следующее:
«Делая вывод о прекращении производства по апелляционной жалобе Баркова В.А., суд апелляционной инстанции правомерно указал, что в настоящем случае решение суда первой инстанции от 26.11.2021 не содержит выводов, касающихся каких-либо прав или обязанностей в отношении Баркова В.А., права указанного лица относительно предмета спора не установлены, какие-либо обязанности на него не возложены, участником правоотношений, рассматриваемых судом, данный заявитель не является. Наличие какой-либо заинтересованности у заявителя в исходе дела само по себе не предоставляет ему право обжаловать судебные акты, поскольку по смыслу статьи 42 АПК РФ такое право появляется только у лица, о правах и обязанностях которого суд уже принял решение.
Постановление Арбитражного суда Московского округа от 31.05.2022 N Ф05-8144/2022 по делу N А40-70549/2020 содержит похожие выводы:
«…Для возникновения права на обжалование судебных актов у лиц, не привлеченных к участию в деле, необходимо, чтобы оспариваемые судебные акты не просто затрагивали права и обязанности этих лиц, а были приняты непосредственно об их правах и обязанностях. При этом наличие у лица, не привлеченного к участию в деле, заинтересованности в исходе дела само по себе не наделяет его правом на обжалование судебных актов».
На мой взгляд, Арбитражный суд Московского округа сужает условия применения ст. 42 АПК РФ до минимального значения, при этом расширяя толкование этой статьи вопреки уже принятому толкованию, содержащемуся в п. 2, 3 постановления Пленума ВС РФ № 13.
Если оценивать существо вышеназванных актов буквально, то напрашивается только один вывод: третье лицо не вправе обжаловать судебный акт, если в нем об этом третьем лице нет ни слова.
И здесь свою лукавую роль играет слово «непосредственно», корнями уходящее в п. 2 постановления Пленума ВС РФ № 13, в котором оно почему-то появилось вопреки содержанию ст. 42 АПК РФ.
Не менее значим о для нас и понимание второго вывода, сформулированного кассационным судом Московского округа. Что значит заинтересованность в исходе дела?
Субъективное переживание о финале судебной битвы? Но юридическое лицо, скажем, вообще не может ни о чем переживать. Оно суть правовая иллюзия, фикция. Переживать там некому. Переживания руководителя юридического лица во внимание не берем – это его личные недостатки, находящиеся за пределами правового поля.
А может это подмена понятий и под словом «заинтересованность» на самом деле нужно понимать объективную способность третьего лица осознавать характер имеющихся в его отношении нарушений?
Очевидно, что любое третье лицо, права которого нарушаются судебным актом, имеет заинтересованность в исходе дела, но под заинтересованностью нужно понимать исключительно правовой интерес субъекта права в сохранении своих субъективных прав.
Трудно себе представить, чтобы арендатора, имеющего интерес в сохранении прав на арендованное имущество, можно было бы назвать незаинтересованным.
Второе без первого существовать не может, ибо является его логичным продолжением.
Я имею права. И осознавая это, я конечно, возымею и заинтересованность в их сохранении.
Если у человека есть две руки, то логично полагать, что он заинтересован в том, чтобы они кормили его или помогали отмахиваться от тех, кто не понимает очевидных вещей.
Я полагаю, что сложившаяся в арбитражных судах судебная практика, сужающая область применения правил экстраординарного обжалования, направлена конечно на недопущение обрушения стабильности судебной системы и силы судебных актов, принятых в ее лоне. 
Но судебная система в первую очередь призвана служить людям, а не самой себе.
Как написано, суббота для человека, а не человек для субботы (Евангелие от Марка, 2 глава, стих 27).
К сожалению, положения п. 2 вышеупомянутого постановления Пленума ВС РФ № 13, повествующие о существе условий о праве третьего лица на подачу жалобы, не были напрямую применены Арбитражным судом Московского округа и в нашем споре.
Производство по жалобе третьего лица было прекращено с указанием в мотивировочной части постановления на отсутствие выводов в обжалуемом судебном акте относительно прав и обязанностей третьего лица.
Как я уже отметил выше, такое толкование носит явно расширительный характер по отношению к прямому значению ст. 42 АПК РФ, а равно постановлению Пленума ВС РФ № 13, допускающему право подачи жалобы третьим лицом в случае, когда судебный акт затрагивает его права в формате «создание препятствий для реализации прав».
                  Наши доводы о том, что третье лицо имеет прямые договорные отношения с собственником имущества о предоставленном первому праве владения и пользования им, имеющего все основания быть попранными при исполнении судебного акта апелляции, никого в суде кассационной инстанции не заинтересовали, хотя кассационная жалоба была таким судом принята без претензий к обоснованию процессуального права третьего лица на подачу кассационной жалобы.[1]
                  Мне кажется для этого всегда существуют и абсолютно житейские причины, ведь мир остается миром людей.
                  Наша жалобы, если учитывать совокупность всех подготовленных нами документов, составляла и по объему и по содержанию, куда более удельный вес по отношению даже к жалобе даже самого собственника.
                  Разумеется, такая жалоба не привносит суду оснований для стороннего созерцания. Нужно читать, оценивать доводы, мотивировать их несостоятельность или укорять их в своей неубедительности.
                  У кассации всегда есть право прекратить производство по даже принятой жалобе третьего лица, если округ сочтет недостаточным обоснование третьего лица о нарушении своих прав (п. 3 постановления Пленума ВС РФ № 13).
                  Этим правом кассационный округ воспользовался сполна.
                  В качестве способа решения проблемы предлагается представление суду судебной практики, свидетельствующей о прямом соблюдении арбитражными судами правил ст. 42 АПК РФ, п. 2 постановления Пленума ВС РФ № 13, хотя является очевидным, что для любого суда при несовпадении субъектов спора никакая практика (если это не практика высших судебных инстанций) не может иметь преюдициального значения, учитывая общий принцип законности и независимости судей при принятии судебного решения (ст. 5,6 АПК РФ).
                  Что значит прямое применение в нашем споре?
                  Для того, чтобы,  фактический владелец имущества, выступающего объектом спора, мог отстоять свои права, необходимо представлять проверяющему суду не только доказательства, определяющие основание возникновения самих прав (договор ссуды), но и доказательства, подтверждающие невозможность объективной реализации субъективного права.
                  В споре с участием моего клиента объект спора был возвращен в конкурсную массу.
Такое обстоятельство свидетельствовало о том, что третье лицо – де факто владелец имущества, в силу принципа обязательности судебных актов (ст. 16 АПК РФ) и требований судебного пристава исполнителя фактически подпадал под требования оспариваемого судебного акта, хотя прямо в резолютивной части в качестве обязанного лица такое лицо указано не было. 
Не нужно иметь семь пядей во лбу, чтобы понять какой риск это создает для третьего лица, особенно учитывая возможное произвольное толкование приставом резолютивной части судебного акта.
Далее мы указывали на следующее.
По смыслу пункта 2 статьи 126 и абзаца второго пункта 3 статьи 129 Закона о банкротстве с открытием конкурсного производства должник не вправе распоряжаться имуществом, составляющим конкурсную массу.
Закон о банкротстве, устанавливая для конкурсного управляющего обязанность действовать не только в интересах должника, но и его кредиторов (п. 4 ст. 20.3 Закона о банкротстве), определяет ограничения при реализации прав в отношении имущества должника и конкурсным управляющим.
Так, в силу п. 3 ст. 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий вправе распоряжаться имуществом должника в порядке и на условиях, которые установлены настоящим Федеральным законом. 
В силу абзаца 5 пункта 2 статьи 129 Закона о банкротстве конкурсный управляющий обязан принимать меры по обеспечению сохранности имущества должника.
Связанная с таким пунктом статья 126 Закона о банкротстве предусматривает: в конкурсном производстве имущество должника не может быть передано в пользование третьим лицами иначе как в порядке, предусмотренном Законом о банкротстве.
Таким образом, безусловное и свободное распоряжение имуществом должника в рамках процедуры конкурсного производства Законом о банкротстве запрещено.
Толкуя правомочие собственника имущества о распоряжении им, следует заключить, что оно касается любых сделок, в которых происходит передача прав пользования и (или владения) имуществом (ст. 209 Гражданского кодекса РФ).
В случае допущения обратного имущество должника рискует попасть за рамки имеющего имущественное значение для кредиторов. Приведенные выше ограничения обусловлены прежде всего защитой их интересов, «рассчитывающих на удовлетворение своих требований в максимально короткие сроки за счет принадлежащего должнику имущества» (см. например, определение Верховного Суда РФ от 18.05.2022 N 309-ЭС19-28237(2) по делу N А47-10837/2017, определение Верховного Суда РФ от 03.02.2021 N 309-ЭС20-24131 по делу N А47-4323/2016, определение Верховного Суда РФ от 26.08.2019 N 309-ЭС14-4112(6) по делу N А60-4877/2013).
Как указано в постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 24.11.2014 N Ф04-3810/2013 по делу N А46-10327/2010 исходя из названной нормы закона, права и обязанности конкурсного управляющего обусловлены целями конкурсного производства, которое применяется к должнику с целью соразмерного удовлетворения требований кредиторов (статья 2 Закона о банкротстве). Стадия конкурсного производства является завершающей, в процессе которой деятельность конкурсного управляющего направлена на продажу имущества должника и осуществление расчетов с кредиторами.
В постановлении АС Уральского округа от 22.08.2019 N Ф09-649/17 по делу N А71-11170/2015 указан еще болеекатегоричный вывод, подтверждающий недопустимость распоряжения конкурсным управляющим имуществом должника в нарушение интересов кредиторов: конкурсный управляющий, являющийся профессиональным участником отношений, связанных с банкротством, должен самостоятельно и в разумные сроки предпринимать исчерпывающие меры, направленные на пополнение конкурсной массы должника, в том числе путем расторжения экономически невыгодных сделок должника.
С учетом этого установленные Законом о банкротстве ограничения в отношении имущества должника не могут не создавать для ссудополучателя обоснованных опасений в отношении своих прав пользования и владения недвижимым имуществом, полученным от ссудодателя, поскольку такое имущество передано безвозмездно, что не может отвечать вышеприведенным интересам кредиторов должника.
Таким образом,  фактический владелец имущества может быть полностью устранен от возможности сохранения отношений, вытекающих из пользования спорным недвижимым имуществом после его возврата в конкурсную массу.
Как я обозначил выше, эти доводы не были восприняты судом кассационной инстанции как убедительные, но для нас важно стучать.
Рано или поздно нам отворят.

[1] Поразительная легальная форма злоупотребления судами своими правами. Если кассация на стадии оценки жалобы проверила обоснование права на ее подачу, то почему она имеет право прекращать производство по ней во время рассмотрения дела? (общее допущение таких правил поведения суда кассационной инстанции, установленные в п. 2, 3 постановления Пленума ВС РФ № 13, учитывать нельзя, ибо речь идет об их обоснованности, а не их наличности). Что могло измениться за этот период? Если у суда возникают сомнения относительно права третьего лица на подачу жалобы на стадии принятия, тогда жалобу нужно возвращать заявителю, а не создавать для него ложную надежду на возможность защиты своих прав в будущем.